НА МЕСТЕ УЧИТЕЛЯ
Проснулся Петя очень рано и в одних трусах побежал на пасеку, прихватив с собой маленькую скамеечку. Сел недалеко от улья, в котором объединил семьи. Притих.
Все внимание на леток. Хоть сколько-нибудь опытному пчеловоду сразу видно, как и чем живут пчелы. По их поведению можно определить не только какая будет погода в ближайшие часы. Перед тем как усесться, он подошел к улью и проверил, нет ли на земле ужаленных пчел. Если пчелы ночью сражались, то мертвые сейчас должны лежать на ульевой площадке, их еще не успели убрать другие пчелы. Если битва длилась долго, то и погибших много. Но там ничего не было. Значит, все прошло хорошо.
Пчелы уже начали вылетать на сбор нектара и пыльцы. Обножку носили хорошо. Это означало, что матка жива и продолжает энергично засевать ячейки. Очевидно, семьи, объединившись, почувствовали новую силу, и увеличили число вылетов не в два раза, как подсказывала логика, а в три или больше. естественно: расплода еще мало, а пчел увеличилось вдвое. Словом, новая семья начала самостоятельную жизнь.
Пчелы толпились перед летком. Прилетевшие не могли сразу проникнуть в улей, а улетавшие стартовали не с прилетной площадки, а поспешно карабкались вверх по улью, потом отрывались и резко взмывали вверх. Петя расширил леток. Хорошо!
Снова сел Повернулся к другим ульям. И там пчелы стремительно отрывались от взлетных площадок. Мальчику казалось, что ульи стреляют длинными очередями и пули несутся поверх сливовых зарослей в глубокое небо. В просветах между деревьями мелькали
тысячи темных точек. Сегодня будет хороший взяток, подумал Петя. Он радостно подпрыгнул и побежал готовиться к школе.
Говорить ребятам, что он с сегодняшнего дня пасечник—или не говорить? Можно бы и сказать, так, мимоходом, небрежно — дескать, еще одна обуза. Да еще и вздохнуть при этом — вот, мол, жизнь.
Надо сказать... Ведь для Пети — это и радость, и гордость — такое ему доверие! Но поймут ли его правильно? И правильно ли он сам ведет себя? Не хвастовство ли это?
Хвастовство?..
Этого он никогда не любил. Думал; если ты хвастаешься, что умеешь делать то, чего другие не умеют, значит, выпячиваешь себя и унижаешь других. Хотел, чтобы все были равны, ведь все — люди, и каждый в чем-то талантлив, а в чем-то — нет.
Он разбирается в пчелах, а вот Денис из соседнего села имеет мотоцикл, правда, мотоцикл не его, а отцовский, по он не раз приезжал па нем в школу. А вот Ирка — та помогает матери на ферме... А попробуй-ка подоить коров — да не вручную, а машиной! Хотя и вручную не всякий сможет. Вот и выходит, что хвастать нечем...
На уроке биологии учительница буквально ошарашила Петю, заявив, что завтра он должен провести занятие о жизни пчел.
Откуда она узнала? Кто ей сказал? Неужели мать или отец говорили с ней? Вот это да!.. Хотя, постой, может, она еще ничего не знает, может, просто слыхала, что дед у него пасечник? Ведь бывало же раньше, что учителя поручали ученикам подготовить рассказы о работе своих родителей или собрать гербарий, или прочесть стихи. А о пчелах — такое же точно задание. Если дед — пасечник, то и внук обязан знать хоть что-то о пчелах...
Единственное, что от тебя требуется, продолжал думать Петя, так это рассказать о пчелах так, чтобы все их полюбили, а может, кто-то и решил завести их у себя дома.
И он начал подготовку. Достал книги и журналы по пчеловодству, вынул из портфеля ручку и черновую тетрадь — обложился всем этим, как заправский воин боеприпасами. В журналах просматривал только названия статей, внимательно прочитывая только особо интересные. При этом ставил себя на место непосвященного: а чем он скорее всего заинтересуется? Ведь в классе больше ни у кого не было пчел. Сам же Петя все это читал и раньше.
Дело шло, и он чувствовал в себе какой-то необычайный подъем. Раньше такое же чувство у него возникало, когда думал о пчелах. Забавно... Вспомнил об учителях: так и они ежедневно готовятся к встрече с учениками, выискивают что-нибудь особое, «вкусненькое». Есть, конечно, и такие, кому все равно. У них на уроках спят. И зачем они пошли в учителя?
Ага, вот любопытно. Испокон веков в России пчеловодством занимались люди не простые — образованные, состоятельные люди и даже лица духовного звания. Пасечники считались, кое-где чут ли не колдунами, сама пасека была священной, всегда находилась в уединенном месте, заходить туда, чужим запрещалось,
А еще раньше занимались бортничеством. Борти — старые деревья мягких пород с обширными естественными или искусственными дуплами. В них селили рои пчел. К осени или же на следующий год, в зависимости от силы семьи, добывали мед. Но как! Из борти выкуривали пчел, разоряли гнездо. При этом семья гибла. Недаром же перед взятием меда приговаривали: «Ой пчелка-пчелка, ты дай меда, а я тебе — мир лучший!..»
Только в начале прошлого века в России был изобретен рамочный улей. Теперь мед отбирался рамками. Все пчелы оставались живыми. С той поры пчеловодство стало развиваться особенно бурно. Страна наша издревле славилась различными медами и воском, везли их и за кордон.
Удивительно, как это у них получалось? Сейчас меда и воска мало, не то что за границу отправлять, для себя не хватает. Да и нет теперь охотников на наш мед. Ценится мед с какого-то одного медоноса — липовый, гречишный, эспарцетовый... Такой можно продавать и за золото. У нас же сборный — со всего подряд. Кроме того, у него высокий процент влажности, а значит, может прокиснуть, да и кто в здравом уме станет покупать воду?
Пете стало обидно. Почему какой-то американский фермер имеет триста, пятьсот, а кое-кто и до пяти тысяч пчелиных семей, а у нас... Вон, совхозная пасека;
тридцать ульев... Да и та почти погибла зимой. А на весь район — полторы тысячи ульев. Смешно...
В конце статьи автор и вовсе добил Петю, сообщив, что американцы производят меда значительно больше, чем мы.
— Да ерунда! — рассержено крикнул Петя и бросил журнал на стол. Потом, поостыв, добавил: — Нет, наверно, все-таки правда.
А вот еще кое-что любопытное, особенно для ребят: нападение пчел на теплоход! Прочитав заголовок, Петя вспомнил подобный случай. В Островерховке поссорились отец с сыном. Сын решил уйти из дома, а чтобы отомстить отцу, взял канистру солярки и облил ею несколько ульев. Пчелы погибли. Бедный пасечник не знал, что делать с пропитанными горючим рамками. Поставил их проветриться, а сам пошел на работу. Рамки привлекли внимание пчел не только с его пасеки, но и соседских. К концу дня их слетелась целая туча. К рамкам невозможно было подойти. Только ночью удалось убрать их в сарай.
На следующий день пчелы снова явились на пасеку, по дарового, пусть и с запашком, меда больше не было. Стали нападать на ульи — бесполезно: охрана стояла насмерть! Тем временем ветер принес откуда-то запах солярки. Пчелы ринулись туда — в тракторную бригаду, где стояла цистерна с топливом. Три дня продолжалась блокада цистерны. Трактористы заправлялись с трудом, пока пчелы не решили прекратить бесполезную осаду и поискать корм в ином месте.
Здесь все закончилось благополучно, А на теплоходе, как там?
Ну, тут целая серия происшествий. И не только с пчелами. В Персидском заливе среди рифов следовал грузовой пароход. Внезапно налетели бабочки, заслонив собой солнце. Они покрыли судно толстым слоем, обзора из рулевой рубки никакого. Судно напоролось на скалы и затонуло.
Хороши шуточки! — подумал Петя, и стал читать дальше.
У берегов Бразилии семья туристов путешествовала на спортивной яхте. Прилетело несколько пчел, от которых они отмахнулись полотенцами. Те, что уцелели, удалились в сторону берега. Но через некоторое время возвратились, и не одни! Сотни тысяч пчел обрушились на яхту. Люди спрятались в тесной каюте, тщательно задраив иллюминатор и двери. Шесть часов пчелы непрерывно атаковали яхту и только с наступлением темноты отступили. Когда опасность миновала, туристы с ужасом увидали прямо по курсу яхты каменную скалу. Еще несколько минут —и все закончилось бы катастрофой.
Да, такое рассказать — могут и не поверить. Однако Петя старательно записал в тетрадку о морском приключении с пчелами.
В другой статье белорусский пасечник сетовал на то, что совхозы и колхозы вовсе не заботятся о разведении пчел, более того, причиняют им вред — распахивают излишки земли, отказываются от засева лугов медоносными травами, заливают их гербицидами и ядохимикатами.
Да разве только в Белоруссии? А у пас — где пчелам нектар собирать? Куда ни кинь, везде только зерновые, овощи, горох, свекла. Есть, конечно, гречиха и подсолнечник. Но зачастую пчелы на них даже не садятся. Почему? Говорят, что если картофель опрыскали ядами от колорадского жука , в последующие годы что ни сей на этом поле, пчелы чуют запах отравы и не собирают нектар. А теперь ведь не только колорад ского жука. Сколько гербицидов льется на землю для угнетения роста сорняков! На такое поле пчела не сядет в течении трех-четырех лет. Да и леса тоже опрыскивают. И если бы только это! Посеяли как-то возле пруда эспарцет. Зацвел. Пчелы полетели за взятком. А руководство совхоза решило скосить траву, на силос, не предупредив пасечников, чтобы на это время они закрыли ульи. Сколько пчел перемололи косилки и дробилки вместе с цветами!
Тут Петя почувствовал, что уклоняется от темы. Ведь необходимо рассказать о жизни пчел, об особенностях их биологии. Ну, что же, как говорится, что у кого болит, тот о том и говорит.
Как-то по украинскому радио корреспондент упрекнул пчеловодов, что мол, когда пойдешь на рынок и спросишь цену, то мед кажется не таким уж и сладким. Дед Миша тоже слышал эту передачу. Он печально улыбнулся и заметил: «А бутылку покупаешь за червонец, и ничего — нормально! Мед стоит столько же, а ты попробуй, добудь этот килограмм!»
К деду Мише часто заходят те пасечники, что привозят из Харькова пчел на лето, советуются, рассказывают о своих бедах. Один говорил, что перед тем как поставить пасеку на поле медоносов, приходится договариваться с председателем колхоза, ублажать его, чтобы не препятствовал. А когда пасека уже стоит, то и тогда время от времени наезжает с веселой компанией — угощай медом, ставь им закуску. На взятках все и держится. А по закону, колхоз обязан платить пасечнику за опыление немалые деньги. Ведь известно, что без пчел урожайность падает почти вдвое. И не только на полях, но и в садах. Некоторые горожане с удивлением наблюдают, как осыпаются с деревьев зеленые яблоки. Вроде и погода стояла хорошая, а они падают. Человеку же, который хоть немного знаком с пчелами, все ясно. Во время цветения садов пчелы их не опылили, а беспчелая завязь никогда не превратится во вкусное и ароматное яблоко.
Петя мотнул головой: ну, парень, далеко же тебя занесло!.. Хотя... Тоже ведь биология...
ПЕТЯ ВЕДЕТ УРОК
Возле доски он стоял как первоклассник, не выучивший урок. Готовился же вечером, все спланировал и вот — растерялся. С чего начинать?
Людмила Ивановна помогла:
— Наверное, надо сказать, сколько насекомых существует на земле и какое место среди них занимают пчелы... Не волнуйся.
Петя неловко улыбнулся. Дело не в том, что он что-то забыл, а в том, что предстояло ему, как учителю, вести урок. Если бы хоть в другом классе, а то в своем!
— Пчелы самые полезные насекомые... — наставительным тоном проговорила Ирка с третьей парты, и в классе засмеялись.
— Все насекомые полезные, — поправил Петя. — Это для людей пчелы самые полезные, а для природы все равны. Вот комар, например. В одной из стран уничтожили всех комаров. Лягушкам нечего есть стало, передохли. А ими кормилась детва хищных птиц и животных. Их число упало. Развелось несметное множество грызунов, которые, в свою очередь, уничтожили почти весь урожай зерновых. В стране начался голод. И все из-за комаров...
— Так про пчел или про комаров урок? — громко спросил с последней парты Денис.
— А что это за слово — детва? Что оно обозначает? — поинтересовалась Людмила Ивановна.
Петя недоверчиво взглянул в ее сторону.
— Нет, правда, я его раньше не слышала, — улыбнулась учительница.
— Так пасечники называют разновозрастный расплод.
— Вот оно что!
— Ты давай о пчелах! — напомнили с галерки.
— ... И почему кусаются?
Петя понял, что еще немного — и его поднимут на-смех, но и Дениса не поправить он не мог, поэтому поднял указательный палец и провозгласил:
— Не кусают, а жалят. Жалом не укусишь.
— Ну, ты уже и завелся, — хихикнул Денис.
— Тише, ребята, — примирительно сказала Людмила Ивановна. — Петя уже и так начал о пчелах. Некоторые из нас всю жизнь считают, что пчелы кусаются.
Петя немного помялся и решил говорить все так, как планировал накануне, словно отвечал на вопросы учителя. Подняв глаза к потолку, заговорил, как заведенный:
— Пчелы — самые полезные насекомые...
Класс взорвался. Учительнице пришлось встать со стула.
А Петя действительно «завелся». Смеясь, перекрикивал хохот:
— Ну погодите, ну послушайте!.. Вы же этого не знаете. Смотрите: даже современная промышленность не может работать без воска, особенно электроника...
— Давай о пчелах! — снова с галерки.
— Ученые еще не нашли способа заменить воск... Ну, с медом сравниться тоже ничего не может. Теперь — прополис... Это лекарство чуть не от всех болезней... Маточное молочко - мощнейшее средство стимулятор всего организма человека... А пчелиный яд! Ценится в сто раз дороже золота! Тоже прекрасное лекарство - пыльца и перга... Об опылении и говорить не приходится... Вот, кажется, и все о пчелах. Стоп. Нет!.. Может быть, самое главное: человеку интересно заниматься пчелами, с ними он очищается духовно, крепнет физи-чески, растет умственно...
— Хи-хи-хи, что-то не заметно! — донеслось с галерки, но класс не поддержал.
—... Для того, чтобы водить пчел, надо кое-что здесь иметь, — Петя ладошкой хлопнул себя по лбу. — Нужны и доброта, и смелость, и терпение... —Закончив, он облегченно вздохнул.
Он так волновался, что когда говорил, класс казался ему сплошным пестрым пятном, все плыло перед глазами, и только сейчас начал различать лица товарищей. Странная вещь, такого раньше не бывало. Отвечая, он пристально вглядывался в каждого с надеждой, что кто-то подскажет. Сейчас же ему никто не мог помочь.
В классе поутихли, но нельзя было оказать, что его внимательно слушают. Петя набрал в грудь побольше воздуха и продолжил уже более уверенно:
— Пчелы живут семьями, но далеко не все. Есть разновидности, которые в одиночку строят гнездо и выкармливают расплод. Таких пчел большинство. У кого еще осталась на сарае крыша из камыша — присмотритесь, и вы обязательно найдете в трубочке камышинки запечатанный мед, а на нем личинку. Можно даже попробовать этот мед. Медоносные же пчелы, те самые, которые на пасеках, живут семьями. Семья состоит из рабочих пчел, трутней и матки, если состав семьи на рушается, пчелы могут погибнуть.
— Даже без трутней?
— Пасечники стараются уменьшить их число, но пчелы снова и снова отстраивают для них ячейки. У пчел, как и у людей, без мужчин семья не семья. Трутни играют очень важную роль в продолжении пчелиного рода. Ради этого пчелы освобождают их от всяких забот, защищают их и кормят. У трутней нет даже жала, добыть нектар самостоятельно они тоже не могут. Но пчелы дорожат ими и выращивают как можно больше. В каждом улье живет от нескольких сотен до двух тысяч трутней. Пчелы идут на это, чтобы исключить вероятность того, что матка останется холостой. Кстати, после спаривания трутни сразу же погибают.
— Tю!.. — вырвалось у Дениса. —Уж лучше мед собирать, чем так...'
— А осенью трутни пчелам уже не нужны. За лето матки все облетелись и занимаются своим делом. Трутней выгоняют, чтобы не ели даром мед. Сначала просто перестают кормить, а когда те ослабнут, постепенно оттесняют от теплого гнезда, потом выставляют из улья и больше не впускают. А весной снова выращивают молодых трутней.
— Бедненькие...
Петя едва расслышал участливый голос, даже не понял, кто из девчонок сказал это.
— Ничего они не бедненькие, — возразил, — они безбедно прожили все лето! Вы не станете жалеть трутней, если узнаете, что рабдчая пчела живет всего тридцать дней, ну, может, иногда на недельку больше...
— Да ты что?! — вновь вырвалось у Дениса.
— В работе изнашиваются. Обычно умирают на лету, от разрыва сердца. Даже если с пчелой случится беда в улье, она все равно найдет силы выползти и упасть на землю. Природа распорядилась мудро. Иначе пчелы исчезли бы с лица земли от инфекционных болезней. Они очень большие чистюли.
Петя улыбнулся, вспомнив какую-то историю.
— Но иногда пчела может умереть и в улье. Тогда ее выносят. Я видел, как это происходит. Рабочая пчела вытащила умершую и полетела с нею прочь. Я метров двести бежал, чтобы проследить за ними, потом потерял из виду. А для поддержания чистоты в улье пчелы смазывают его стенки, пол и потолок прополисом, который деиствует лучше любой дезинфекции, выбрасывают все лишнее, проветривают, подметают... сдувают струей воздуха мусор, который попадает в леток. Однажды несколько муравьев атаковали леток. Пчелы кидались то на одного, то па другого. Те отступали, но вновь бросались в атаку с другой стороны. Тогда одна из пчел повернулась к ним задом и заработала крыльями. Муравьев как ветром сдуло, так и отлетели в сторону...
Петя еще раз передохнул, внимательно вглядываясь в лица товарищей, и с удовольствием отметил; слушают. — Матка...Ну, это царица всего рода. Живет долго -пять-семь лет.
-Ого!
— Но царская жизнь незавидная. И вот почему. Вылупившись, матка дня три облетывается — знакомится с местностью, спаривается — и после этого па всю жизнь возвращается в улей. Так и живет в кромешной темноте. Ни солнца, ни неба, ни цветов, ни полей она не видит. Только откладывает яйца. Хотя случается ей и еще раз повидать свет — когда семья роится. Тогда матка вместе с роем перелетает на новое место жительства, если, конечно, пасечник прозивает Матка в два раза тяжелее рабочей пчелы, крылья доходят ей лишь до половины брюшка. Интересны первые минуты после её рождения. Как-то раз я помог матке снять крышечку маточника. Матка выползла мне на руку. Была она коротенькая, невзрачная, похожая на трутня. Я даже хотел выбросить ее — ну что это за матка! Но прямо на глазах она стала увеличиваться, расти. За несколько секунд брюшко удлинилось почти в два раза.
От царицы зависит, какой будет семья — мирной или злобной, продуктивной или ленивой, зимостойкой или нет. У нас есть одна семья, пчелы которой вылетают на взяток раньше других. Утром иду в школу, на улице холодно—два градуса тепла, а они в полете, некоторые уже возвращаются. Откладывает яички матка в ячейки сотов, в которых и выращивается расплод. В конце зимы и ранней весной примерно по десятку яичек в день. Но потом матка начинает «сеять». Так пасечники и говорят: матка сеет, хороший засев. Это когда в весенний день она откладывает тысячу яиц, а в летний — целых две. Бывают матки, которые засевают и по три с половиной тысячи яиц!
— Ого, ее бы на птицеферму!
— Такая продуктивность сохраняется до двухлетнего возраста, потом спадает. На третьем году матку, как правило, меняют. Это делают сами пчелы, а иногда пасечник. Хоть матка и царица, но она полностью подчиняется своим подданным, зависит от них. Допустим, но каким-либо причинам она не удовлетворяет пчелиную семью — слабо сеет или повредила ножку и не так проворно перемещается по сотам — пчелы немедленно отстраивают «мисочку» для будущего маточника и заставляют ее отложить туда яичко. Матка подчиняется. Из яичка воспитывают молодую матку, а старую убивают. А бывают случаи, когда обеих оставляют в живых. Тогда в одной семье работают две матки. Но такое случается очень редко. Обычно, если пчелы сами не устранят старую матку, то между матерью и дочерью происходит поединок — не на жизнь, а .на...смерть. Как правило, более слабая погибает. И здесь проявляется мудрость природы. Такое событие в пчелиной семье пасечники называют «тихой заменой» матки. У маток есть жало, но оно предназначено только для борьбы с другими матками. Ужалить человека или животное они не способны. Можно взять матку в руки, подержать в ладонях — и ничего. Но делать этого без нужды не стоит — зачем тревожить царицу?
Ребята слушали внимательно, даже учительница повернулась в его сторону и сидела, .как ученица, забыв о классе. Больше всего Петя боялся показаться задавакой. Вроде бы это ему удалось. Разговор выходит серьезным. Успокоившись, он продолжал все более уверенно:
— Идешь по пасеке, смотришь на ульи и прилетные доски. Одни пчелы вылетают, другие с нектаром, пыльцой, прополисом и водой возвращаются — перегруженные, усталые. А возле летка несколько сторожевых пчел — энергичных, смелых, стремительных в атаке. А иной раз возле летка совсем другая картина: пчел ма- ло, двигаются они вяло, сторожевые пчелы сонные. В сильной семье сторожа бросаются навстречу даже своим пчелам. И только обнюхав, пропускают в улей. А эти спят.Значит, надо заглянуть в улей.
— Сколько ж всему этому надо учиться?
— Постепенно. Когда рядом кто-то постарше, с опытом, все получается незаметно. — Повернулся к Ирке, спросил: — Вот ты можешь сказать, сколько лет училась доить корову?
Ирка неопределенно пожала плечами.
— А ты, Денис, на мотоцикле?
Денис скроил такую физиономию, будто из детской коляски сразу пересел в седло «Восхода».
— А вообще-то, — продолжал Петя, — года за два-три можно научиться ухаживать за пчелами. Поначалу, конечно, будет трудно. Погибнет не одна семья. К этому надо быть готовым. На пчеловода можно выучиться и в специальных училищах, в институте, даже академия есть.
— Академия! — хмыкнул Денис. — А где же мед?
— Это не от академии зависит, — примирительно сказал Петя, — и не сбивай меня, я и сам запутаюсь. Так вот. Осматривать ульи надо не реже двух раз в месяц. Это в летнее время. О зиме — разговор особый. Если я вижу по прилетной доске, что семья неблагополучная, то заглядываю в записи предыдущих осмотров. Если две недели назад было, допустим, три рамки с расплодом, то сейчас должно быть шесть. Открыл улей, глянул, а там всего четыре, да еще и неполные. В чем причина? То ли корма мало — и матка перестает сеять, потому что нечем кормить расплод, или не хватает пчел для обогрева, детвы. А может, корма слишком много, и все ячейки заполнены нектаром — матке некуда сеять. Да много еще всякого...
Если же расплод хороший и его много, почти полные рамки, значит пчелы занимаются его воспитанием. В сентябре сильная семья почти не вылетает, сидит возле расплода —все необходимое к зиме она припасла. Даже сторожей не выставляет. Пробраться в улей через леток никто не рискнет — знают, что внутри прячется грозная сила.
Но мы-то открыли улей не в сентябре, а в мае, и расплод нам не очень нравится. Он хоть и ровный, но редкий, с пропусками. Значит, надо найти матку и осмотреть. Если пасечник не помнит, когда заменил ее, то возраст можно определить по ее внешнему виду. Старая матка темно-коричневая, молодая — светлее. Брюш-ко должно быть без вмятин, все лапки целы.
Когда вытаскиваешь рамку, матку можно не только повредить, но и убить. Вставлять рамку тоже надо с особой осторожностью. Скажете: понятно, раз повреждено брюшко — плохо откладывает яйца. А при чем здесь лапки? Дело в том, что прежде, чем отложить яичко, матка сама проверяет чистоту и размеры ячейки, и только убедившись в ее пригодности, поворачивается брюшком и точно в центре донышка приклеивает яичко. Чтобы влезть в ячейку, а потом выбраться оттуда, ей надо иметь сильные лапки.
Может случиться, что пасечник увидит на рамке «гор-батый» расплод. Тогда матку заменяют на новую. Что такое «горбатый» расплод? Матка откладывает два вида яиц—оплодотворенные, из которых воспитываются самки —рабочие пчелы и матки, и неоплодотворенные — для выращивания самцов, трутней. Матка сама регулирует этот вопрос , но после болезни или травмы все идет кувырком. Процесс становится неуправляемым. Рядам с пчелиными яичками матка сеет трутневые, да все в одинаковые, пчелиные ячейки.
Яички превращаются в личинки, нормально растут и вовремя запечатываются. Трутневым же личинкам тесно в пчелиной ячейке. Тогда рабочие пчелы достраивают ее стенки. Вот и получается: одни выше, другие ниже — неровный, «горбатый» расплод.
Когда матка сеет нормально, то пчелиные ячейки отстраиваются в центре сотов, а трутневые — внизу, бывает, что и наверху, когда семья готовится к роению. Но в обоих случаях отдельно друг от друга, не в перешку
Сложная штука — пчелы. Только об одной матке можно рассказывать в течение целого года — и то всего не перескажешь. Я же хотел дать самое общее представление о жизни пчел, чтобы хоть один из наших ребят ими заинтересовался.
Людмила Ивановна встала, повернулась к классу.
— Я думаю, Петя свое задание выполнил,— сказала, словно советовалась с учениками. — Вопросы есть? До звонка еще пять минут.
— Да, — спохватился Петя. — Это еще не все. Можно?
Учительница кивнула и села.
— В среднем одна семья насчитывает пятьдесят тысяч пчел. Как они там разбираются между собой , откуда знают кому что делать? А ведь работа в улье не прекращается ни днем, ни ночью. У пчел, как и у людей, сущеествует разделение труда. Вот родилась новая пчела. Немного отдохнула, подкрепилась и сразу же принимается убирать свою ячейку, чтобы вскоре матка смогла вновь отложить туда яичко. Закончив одно дело, принимается за другое — начинает кормить личинок. С каждым часом у нее все больше и больше проявляется инстинкт — няньчить младших сестер. В это время ее железы обильно вырабатывают пчелиное и маточное молочко. Через несколько дней и этот инстинкт затухает, вступает в свои права другой — строительный. Пчела отстраивает новые соты, ремонтирует старые. Воск поставляют тоже специальные железы. В конце строительного периода крепнет жало, увеличиваются железы с ядом. Теперь пчела может защищаться и защищать свой домик. Наконец, спустя две недели после рождения, пчела впервые вылетает за взятком— становится летной пчелой. В это время она самая сильная, выносливая и решительная. Но проходит еще недели две, и она ослабевает, стираются крылья, мышцы теряют упругость. Наступает пора превратиться в водовоза. Воду легче найти, легче добыть, да она, как правило, и недалеко— дело как раз для стареющей пчелы. Ну, а руководит жизнью в улье матка, вернее, запах, который она издает. Ему подчиняются все особи семьи. И напоследок скажу: пчелы не только самые полезные насекомые...
Петя остановился, посмотрел на товарищей, не смеются ли? Нет, Даже Денис помалкивал и смотрел на него с некоторым уважением.
— ... но и самые миролюбивые.
— Ого! — не поверил Денис и заерзал за партой.
— Мухи, комары и прочие — лезут к тебе, надоедают, кусают, а пчелы никогда никого не тронут. Собирают себе нектар, перелетают с цветка на цветок. Поднесите к пей руку, дотроньтесь — она отодвинется, перелетит на другое место, но не ужалит. Занята делами семьи. Жало ей служит для защиты, а не нападения. Но когда появляется угроза семье, она бесстрашно бросается на кого угодно. Поначалу грозно жужжит, ударяется о вас, если и это не помогает, пускает в ход оружие. При этом сама погибает — и все ради того, чтобы выжила семья...
Раздался звонок. Но никто, как это бывало обычно, с криком и шумом не выскочил из-за парты. Некоторое время молчал и Петя, словно жалея, что звонок прервал его. Потом сказал:
— А вообще-то они могут защищать и охранять не только семью, но и совершенно пустой улей..
— Ну, ты скажешь! Что они, ненормальные?
— Могут. Как свой собственный — насмерть!
|
